Нижне-Илимск располагался на левом берегу Илима, это было старинное сибирское село (примечание: современное написание названия слитно — Нижнеилимск). Впервые о селе Нижне-Илимске упоминается в исторических источниках в 1655 году, и именовалось оно тогда Нижно-Илимская Тушамская слобода. В 1723 году было одиннадцать дворов, дворов пашенных крестьян не было. В 1916–1917 годах в Нижне-Илимске уже было тридцать пять крестьянских дворов, имелись каменная церковь, начальная приходская школа с двумя классными учителями, высшее начальное училище, дававшее образование в объеме примерно восьмилетней школы, имелась больница с одним медицинским работником — фельдшером, почтово-телеграфное отделение и «винополка», торговавшая водкой. При царизме в Нижне-Илимске, как в волостном центре, находилось волостное управление во главе с волостным старшиной и волостным писарем; полиция, возглавляемая становым полицейским приставом и урядником, крестьянским начальником и акцизным чиновником. В селе проживал и вел торговлю купец-миллионер Яков Андреевич Черных с племянниками, имевший в Нижне-Илимске значительный по тому времени магазин с различным ассортиментом товаров и два кожевенных завода, вырабатывавших: первый — черные дегтярные кожи, из которых все местное население, главным образом, крестьяне, шило обувь — ичиги, чирки, очень удобные при носке при выполнении в хозяйстве всех сельскохозяйственных работ. Второй завод вырабатывал лосиные кожи, употреблявшиеся на поделку очень мягкой и удобной в зимнее время лосиной обуви, рукавиц-верхонок и лосиных гужей для хомутов. Оба эти завода давали столько кож, что их было достаточно для снабжения в то время населения всех трех смежных волостей — Карапчанской, Нижне-Илимской и Коченгской. Кроме того, они шли в другие волости Иркутской губернии, а лосиная продукция даже шла в западную Россию и за границу. Кроме магазина Черных были в Нижне-Илимске небольшие торговые лавчонки купцов Гофмана, Голублева, Перца. Купец Черных — всемогущий властелин упомянутых волостей извлекал колоссальные доходы не только от указанных предприятий, но и от скупки по самой дешевой, им самим установленной цене, от крестьян-охотников и тунгусов-эвенков белок, хорьков, горностаев и другого ценного пушного сырья. Кооперативной торговли в то время не было, она только зарождалась. Эти огромнейшие доходы, получаемые купцом Черных и кампанией от пушнины, торговли, от кожевенных заводов, он наживал на тяжелом непосильном труде крестьян-земледельцев, крестьян-охотников, эвенков-охотников, на труде рабочих кожевенных заводов, работавших в ужасных условиях по двенадцать и более часов в сутки. Количество рабочих на обоих заводах было не менее семидесяти пяти человек, а всего у Черных работали вместе со служащими конторы, магазина более ста человек, не считая других населенных пунктов по Иркутской губернии. Большинство крестьян, проживающих по долинам рек Илима и Ангары, жили в то время в беспросветной нужде, темноте и невежестве. Труд крестьянина-земледельца был крайне тяжелым и изнурительным, работали, как говорят в народе, «от темна до темна» в любое время года. Машинной техники в сельском хозяйстве не было, пахали землю в большинстве случаев деревянной сохой, «рогалюхой», а кое-где на деревянной «рассохе» прикрепляли деревянными клиньями два сошника – лемеха, называвшихся «двоечатками». Что можно было ожидать от вспашки такой сохой, какой урожай? Бывали частенько курьезы, когда молодой пахарь, из-за такого крепления сошников на «рассохе» деревянными клиньями, терял при пахоте эти клинья, а вместе с ними и сошники, а потом долго искал в земле. Боронили деревянными боронами, а кто побогаче — деревянными боронами, но с железными зубьями. Хлеб убирали тоже ручным способом, сжиная его серпами, обмолачивали в гумнах цепами-молотилами, траву в сенокос косили косами-литовками. Мой друг — однокашник по Нижне-Илимскому высшему училищу Иван Серафимович Погодаев так вспоминал про свой крестьянский труд, когда ему было лет 15–16: «Не хочется сейчас даже вспоминать, как тяжело мне пришлось: силенок было еще мало, поэтому слез пролито много. Поеду за сушняком на паре, найду сухие лиственницы и начинаю «ширикать» пилой, а дерево, как железное, только звон идет. Перегрызу кое-как, надо на сани заваливать, а сушины, конечно, не на дороге. Вот и возишься в глубоком снегу. С превеликим трудом выбьешься на дорогу, а там на первом раскате сани перевертываются (поддерживать-то могут только одни сани). «Лыко да мочала — начинай сначала». Бьюсь-бьюсь — ничего поделать не могу. Вот и запоешь Лазаря!» Такая участь в то время была у многих подростков. Известно, что при такой технике и обработке земли урожаи были очень низкими даже при благоприятных климатических условиях. Своего хлеба для посева, прокорма семьи и скота у многих крестьян не хватало до нового урожая, приходилось покупать его у того же Черных, а купить было не на что, приходилось брать в долг, под добычу осенью в лесу белки и другой пушнины. Кроме того, проживали в Нижне-Илимске различные ремесленники-кустари: столяры, сапожники, кузнецы, портные, шорники — все они были, в основном, политические ссыльные, сосланные в Сибирь при царизме в разное время. Так выглядел Нижне-Илимск в то далекое время. И. Скареднев |