«За месяц до выпускных экзаменов по окончании двухклассного училища, были арестованы наши учителя и увезены в уездный город Киренск. Как впоследствии выяснилось, арест произведен по доносу местного попа Пономарева Николая Александровича, подозревавшего учителей в революционной работе. Все арестованные учителя вернулись из Киренска в июне месяце, т. е. после двухмесячного перерыва, и вызвали нас на экзамены. Поп Пономарёв свою злобу по неудавшемуся доносу перенёс на учеников и, состоя членом экзаменационной комиссии, явился тормозом и причиной неудачной сдачи экзаменов почти половины учеников. Второй поп – Беляевский Евграф Алексеевич, был груб, нахален и жаден. Он не стеснялся бить учеников в школе не за какие-нибудь провинности, а так просто, чтобы отвести душу и сорвать злобу на учениках за домашние семейные неполадки. Одного мальчика за то, что он громко кашлянул, поставил на колени к классной доске и бил толстой линейкой по голове так, что у мальчика целый месяц сидели шишки на голове. В престольные праздники, а также в Пасху и Рождество Христово попы делили между собой деревни и обходили их с крестом и иконой в сопровождении церковных старост, дьячков и псаломщиков и собирали, где кто что подаст. Кроме денег, как обязательной дани, не брезговали ничем. Брали хлеб, яйца, коноплю, пушнину, дикую птицу и прочую снедь. Отец мой был хорошим охотником. Каждый год он на зиму заготовлял птицу – глухарей по сотне и больше штук и жертвовал попам, кроме полтинника денег, большого глухаря. Однажды с эти глухарем произошел довольно неприятный случай. Памятный не только для отца, но и для всей нашей семьи. На празднике Рождества поп Евграф Беляевский обходил с крестом, со своей свитой нашу деревню. Забежав к нам в хату (он всегда бегал быстро, как будто кого-то догонял или от кого-то убегал), метнул взгляд на скамью, где лежал огромный глухарь, схватил со стола полтинник и запел: – Рождество твое, Христе Боже наш, воссиял мир Христа разума… Брат мой Яков находился в это время дома в отпуске. Он шепнул мне на ухо: – Утащи, спрячь глухаря. (Мне было лет около семи). Я стащил глухаря и спрятал его в кухне в курятник. Поп кончил петь, взглянул на скамейку – был глухарь, и не стало глухаря. Обшарив взглядом всю избёнку, сунул крест за епитрахиль, бросил злобный взгляд на отца и выскочил из хаты, как обваренный кипятком. Отец и мать долго стояли в оцепенении, а мы все громко хохотали. Отец, узнав в чем дело, хотел было «поздравить меня с праздником», но брат Яков заступился за меня, приняв все на себя. В скором времени явился к нам псаломщик и объявил отцу, что поп Евграф требует явиться к нему немедленно…». |