«Просто ты умела ждать»

1
Опубликовано 08.05.2022 14:42
Просмотров: 730

В семье Светланы Лукьяновны Новоселовой, которая работала в библиотеке, хранят как самое дорогое письма отца, деда с фронта. Писем  много. Красноперов Лукьян Петрович 1912 года рождения, уроженец Кировской области до войны служил на подводной лодке, окончил офицерские курсы. В начале войны был ранен, попал в госпиталь в Ленинграде, началась блокада города,  жене пришла  «похоронка», полгода о Лукьяне семья ничего не знала. Вернулся в часть. Освобождал Родину от фашистов. Потом — война с Японией. Встретился с семьей в 1946 году после долгой разлуки. Обо всем пережитом — его письма  к жене Анне Валентиновне  и дочери Светлане. После войны родились дочка Нина и сын Николай. 

Здравствуй, моя дорогая Анна Валентиновна и дочурка Светлана! С горячим приветом и поцелуем Лукьян. Первым долгом разрешите вам пожелать всего наилучшего в жизни вашей, а также желаю хорошего счастья и здоровья. Вторым долгом спешу сообщить о своем здоровье, пока нахожусь в госпитале, в Л-де, лечение идет успешно, держу все надежды на быстрое выздоровление и снова в часть на фронт, а там что будет, пока неизвестно. Если останусь до конца войны жив, то встретимся, как то требует семейная жизнь. Ну, а если что случится, то детей прошу не бросать и воспитать на страх врагам и на радость трудящимся…. Нюра, как здорова Света, и как у тебя дела с моим ожидаемым, все ли в порядке? (Прим.: жена ждала ребенка). Будь здорова, храни себя и детей.Твой муж Лукьян.

         
   
         

16 октября 1941 г.

…Эх, Нюра, если бы ты знала, как скучно в этом госпитале, просто ужас! Скоро будет два месяца, чувствую себя хорошо, раны все еще не заросли, боли нет, только временами ощущаются в пояснице осколки. … Нюра, я выгляжу, на мой взгляд все таким же, несмотря на потерянную кровь, только более нервозность открылась, каждый шум, стук влияют на меня. Дорогая Нюра, меня больше беспокоит, как там дело с питанием…Сама себя и дочку не замори. Нюра, это не секрет, по газетам, наверное, видишь, что Л-д стал непосредственным фронтом, противник так же жмет на М. Какая судьба нас здесь постигнет? Только одно помните с дочкой, если буду жив, сколько долго не пришлось вас видеть, я со своей стороны не брошу и не забуду…

24 октября 1941 г.

…Я сегодня, то есть 31 октября 1941 года именинник, мне пошел 30 год, и вот я его провел не очень хорошо, целый день проходил по кабинетам, принимая лечебную процедуру. Вечером смотрел кино «Концерт Бетховена», и еще хорошо, что сегодня пока не было воздушной тревоги. С лечением дело идет пока хорошо. Нюра, перевод на 600 рублей я послал после аттестата, незадолго до оставления Таллина. Деньги дело наживное. Если останусь жив, то будешь обеспечена вместе с семьей. Нюра, береги себя, особенно после родов, а также детей, особенно Свету, здоровая семья – это радость главы семьи. Ну, а насчет меня много не беспокойся, мы, мужчины, народ выносливый. Если же я погибну, то друга в жизни выбирай себе хорошего и потом не обижайся, как это было в жизни. Пишу это одновременно, не теряя надежды на возвращение. Поздравляю всех с праздником Великой Октябрьской революции. Крепко-крепко целую. Лукьян.

31 октября 1941 г.

С госпиталя меня перевели в специальную часть выздоравливающих. Здесь одним хорошо, что ходим одеты по форме, а не в одних кальсонах, как это было в госпитале. Отсюда выздоравливающих посылают снова на фронт, мне тоже, наверное, скоро… Не беспокойся, буду жив, никого не забуду, ни тебя, ни детей…

4 ноября 1941 г.

…Письма твои мне придали большего здоровья и воодушевили… Я спокоен за вас, что вы находитесь далеко от линии фронта, это очень хорошо, живите пока спокойно. Если же будет угрожать опасность, то советую уехать дальше в тыл, родственники у тебя есть. Это во избежание издевательств как над женой командира… Сохрани себя для меня и детей… Что касается беспокойства о моем здоровье, то много не печалься, у меня дело идет пока хорошо… Осталась единственная рана в пояснице, которая уже не слишком тревожит… Руки обе заросли, правда, правая очень слаба и пока крива, греют электричеством и выпрямляют, говорят, что будет работать по-прежнему…

10 ноября 1941 г.

… Сообщи, как прошли роды, как дело с питанием, с деньгами, с условиями жизни. Нужны ли какие справки? О работе не думай, пока я жив. Куда тебе сейчас работа. Из сукна кительного можешь себе сшить, что выйдет. Береги детей. Лукьян.

6 декабря 1941 г.

Я в настоящее время жив и с 8 декабря 1941 г. нахожусь в старой части на фронте. Приняли меня все очень хорошо, направили на старое место – работы много, но работа несколько другая, все дела приходится приспосабливать по-фронтовому. Постоянного места жительства почти нет, где в колхозной хате переночуешь, в землянке… Разъезды без конца, да уж такая моя служба… Пока за меня работал новый начальник, все дела запустил. Что касается опасности, Нюра, на фронтене без нее, мы стреляем, по нам тоже, а пулеметные очереди с обеих сторон. Дорогая Нюра, если погибну, то на защите революционного города Ленина и нашим детям расскажешь. Но ведь я уже пролил кровь и надеюсь, что более этого не будет. Нюра, прошу тебя, сына нашего воспитывай в таком же духе, то есть давай такое же развитие. Я, конечно, понимаю, что питания ему сейчас такого не будет, как Свете, но он на это и рожден (мужчина), переносить все тяготы — он этим самым получит закалку как воин, ведь когда мой папаша воевал, то я таким же был, и пусть мой сын будет таким. Все это, Нюра, временное явление и временные тяготы. Ты счастлива, что эвакуировалась и не знаешь переживаний Л-да… Но я одно тебе хочу сказать — поздно или рано враг под Л-дом, как и на других участках фронта будет разбит. Победа будет за нами.

Нюра, ты мне очень часто снишься в сновидениях, но я близко около тебя бываю, а встретиться не могу, все какие-то обстоятельства нас разграничивают.

Нюра, попрошу тебя, не забывай моих стариков — хоть навещай… Целую тебя, Свету и сына. Жду письма по адресу: КБФ, Военно-Морское п/о 1101 п/я 83.

Привет от Чуркина, Андрющенко, Корягина, Ходакова, Демьянова.

21 декабря 1941 г.

Здравствуй, моя многоуважаемая семья! С пламенным приветом и горячим поцелуем к вам ваш муж и отец Лукьян. Первым долгом разрешите поздравить с Новым годом 1942. Вторым долгом поздравляю тебя, Анна Валентиновна с благополучием рождения сына и желаю здоровья всем… Нюра, у меня нет слов выразить в письме моей радости за моего долгожданного сына… Сейчас я нахожусь на фронте в самой боевой части, всего приходится слышать и видеть…, но уже стало не страшно, если и погибну, то на защите города Ленина и нашего Отечества…. Знаю, что у меня останется наследник, будущий воин. Нюра, вспомни, как я его ждал.

Январь. 1941 г.

Дорогая Нюра, живи как-нибудь, война долгой не будет, и все предпосылки скоро встретиться с тобой и детьми. … Сообщаю тебе, письмо с фото сына получил — очень он мне… понравился…сын есть сын. Сыном я доволен, а тем более тобой, ты мне давние мечты исполнила,… приеду-расцелую…

Ты обо мне не беспокойся, что я плохо одет — одет я хорошо, и вся наша армия одета прилично, почти все в валенках…Постоянная моя одежда рубаха нижняя, рубаха теплая, свитер шерстяной (подарок фронтовой), гимнастерка суконная, жилет меховой, шинель и ношу часто полушубок, на ногах сапоги, валенки. Так что, я одет хорошо… Питание нормальное, с куревом немного хуже, по 15 шт. в день, но это все временно…

10 февраля 1942 г.

Здравствуй, моя дорогая семья!

Анна Валентиновна, дочурка Светик и сынка Леонид! Дорогая Нюра, ты, наверное, осерчала на меня за долгое молчание, но ты прости, сама знаешь, делов, хоть отбавляй. Близок тот час, когда мы врага под Ленинградом разобьем окончательно, и он это чувствует… Несколько слов о друзьях. Чуркин и др., все живы. Андрющенко сидит, дали восемь лет. Жена у него в плену немца. Я очень рад, что тебя отправил на родину…

3 марта. 1942 г.

Дорогая Нюра, ты даешь мне настроение в отношении работы и правильного пути — я никогда не был колеблющимся и думаю честно отслужить своей Родине — если не подведут подчиненные, но они у меня ребята герои, Ходаков и Демьянов. Я думаю, не подведут. Это все зависит от воспитания…,комиссар и др. просят вступить в ВКП (б). Но пока я еще готовлюсь своей работой. В общем, умирать беспартийным не буду…

10 марта 1942 г.

Я денег расходую в месяц не больше 5–10 рублей, питание, курево бесплатное, выпивки нет, о кино, театрах говорить не приходится, концерты — военные, свои и немецкие (орудийные, пулеметные, ружейные) слушаем круглые сутки — все это стало безразличным… Нюра, не волнуйся, жив буду, вернусь и встретимся с моей дорогой семьей, тогда побеседуем по вопросу третьего, как говорится, без троицы, дом не строится… Сейчас уже весна,

в Л-де улицы почти сухи, а у нас на фронте в лесах снег еще есть, но вообще стало тепло. Береги наших детей, может быть, они нас под старость лет и пожалеют… Мы сейчас живем в землянке, и наша канцелярия, …в общем, все…

Март. 1942 г.

Дорогая Нюра, ведь ты пойми одно, я на тебе женился любя, любил тебя, люблю и буду любить. А поэтому постараюсь, несмотря на все обстоятельства войны, лично для тебя и детей сохранить мое здоровье, жизнь и дальнейшую любовь. Все причины, побуждающие иногда в часы досуга помыслить о другом, выбрасываю из головы, не делаю так, как другие, помня другое, что у меня есть ты и дети… Это я тебе пишу не для красного словца а чистосердечно…

Март. 1942 г.

Ком. состав получает, в том числе и я, спецпаек, входит: масло на день 40 г, печенье 600 г в месяц, сахару дают в день 35 г. Кроме того, жиры идут на общий котел 30 г на человека, так вот, суди сама, уделил бы это деткам, да нет возможности — живите как-нибудь, вся жизнь еще впереди, очень много будет хорошего, только переносите временные трудности, как говорится, война без этого не бывает…

Нюра, я в числе других товарищей по фронту, получил от советских граждан подарок (папирос 2 пачки, табак легкий 200 г, спичек 2 кор., …курительной бумаги, 200 г шпику, сахару грамм 200, сухари белые грамм 200, печенье самодельное грамм 200, конверты, бумагу, карандаш и теплые штопаные носки), вот, как видишь, советские люди отдают все, чтобы отблагодарить нас и помочь в общей задаче — громить врага. Посылка, видимо, пришла с Кировской области, потому что завернута в кировские газеты. Я говорил ребятам, что получил от жены Анны Валентиновны. Убедил всех…

И еще ты мне пишешь, чтобы я работал честно и добросовестно. Насчет этого уж будь спокойна. Хотя я и беспартийный, но линию партии не предам и на путь преступников не стану. После Андрющенко вторая партия тоже скатилась по его тропам, что касается его жены, то как известно мне было от него, как я прибыл, она была на территории, окуппированной немцем, и известий никаких не было, но он об этом не узнавал и нашел временную (ж). Сейчас, Нюра, 50 процентов наших к-ров растеряли своих жен, а жены совсем некоторые утеряли своих мужей, война без потерь не бывает, вот и я был на полтора см от смерти, если бы перебило позвоночник, то было бы все. Но сейчас пока живу и снова наношу соответствующий удар по врагу.

24 марта. 1942 г.

Дорогая Нюра, праздник 1 Мая провели скромно. Нам дали 0,5 вина и 0,1 пива на к-ра. 30 апреля в 24 часа при сухом столе с коркой хлеба подняли тост за нашу Родину, жен с детьми и будущность. Дорогая Нюра, можешь поздравить меня с новым званием, которое мне присвоили в ноябре 1941 года, а сообщили только 24 апреля 1942 г. и послали еще на новое звание интенданта 3 ранга. Это еще раз заставляет меня лучше работать… Дорогая Нюра, тебе один совет — беречь себя и дочурку Свету-мою дорогую любимицу. Я знаю, мне домой еще долго не попасть, может быть еще год и больше… а что касается сына, то много не беспокойся, сыны еще будут… (Прим.: Ребенок умер) Ты пишешь насчет скуки… У меня тоже иногда бывают такие моменты — приходится мириться со всеми обстоятельствами. Дорогая Нюра, смотри сама, я тебе все прощу, но чтобы не в ущерб здоровью и мне. Ясно?

Береги Свету, одну не пускай…, а то еще где-нибудь упадет или попадет под машину… Дорогая Нюра, я послал тебе денежный перевод на 200 рублей. Выслал тебе новый аттестат. Крепко целую тебя. Твой Лукьян и отец Светы.

8 мая 1942 г.

Несмотря на блокаду, город Ленинград живет полной жизнью и обеспечивает армию всем, чем положено… Ты спрашиваешь, приеду ли я в отпуск… Я не рядовой боец, и задачи мои большие, чем у рядового бойца, но еще другое — с Ленинградского фронт а никто в отпуск не идет, мы здесь пока не разобьем противника на голову, в отпуск не пойдем… История о нас еще вспомянет…

12 мая. 1942 г.

Дорогая Нюра, я же тебя за сына не ругаю и ругать не думаю, я с тобой вполне солидарен — приеду, сразу же тебе сына по приезду привезу, вот так. Без него тебе будет легче, много не беспокойся… Дорогая Нюра, Андрющенко посажен за дело, в условиях блокады Л-да, задумал растранжиривать продукты… Что касается меня, то можешь не беспокоиться, я Родине служу честно… Вчера был в отделе, меня начальник поблагодарил за хорошую службу и хороший учет.

27 мая. 1942 г.

…Дорогая Нюра, подеремся за страну советскую, а там, кто будет жив, вспомянет и напишет историю, будут изучать целыми столетиями и вспоминать нас, в том числе, если что будет со мной, то вы с дочкой меня не забудете… Дорогая моя супруженька, ведь уже год, как мы судьбой расстались на далеком балтийском берегу… Ты тогда плакала, держа Светика на ручках, и, махая платком, когда корабль забирал полный вперед, я долго стоял на пристани, слез не было, но когда пришел домой в тот зелененький домик, пусто, одиноко, бесшумно, нет дочки, которая так гонялась за мной. Я тогда прослезился. Письмо, Нюра, пишу тебе к годовщине нашей разлуки. Дорогая моя Нюра, у тебя в письмах начали проскальзывать недоверчивые фразы в отношении того, что я тебя не променял бы на другую и т. д. Разве это можно допустить? Ты не доверяешь мне за первую ошибку, это все молодость была, а сейчас ведь я не тот стал, израненный, как год не отдыхал и мысли к этому нет, да тем более в Л-де сейчас после продолжающегося осадного положения люди уже не те, что когда-то были, другой раз смотреть не хочется, и мы сами почти такие. Я весу потерял более 12 кг. Вот так, моя дорогуша, любимая Аннушка. Будь уверена, что я тебя люблю и никогда не забуду… Особых новостей нет, все живы, ребята мои работают прекрасно… Ходаков все просится идти в бой, но я его жалею…

Июнь. 1942 г.

…Сегодня смотрел концерт (силами своей художественной самодеятельности), после концерта были танцы (лесные) под звуки баяна и арт. канонады (но ребятки балтийцы духом не падают… и Ленинграда никогда не сдадим)… Ты беспокоишься за мою жизнь, но моя жизнь капля в море. Нас здесь сотни тысяч, и мы все куем общее дело — победу над врагом, и в случае чего, то не вспоминай лихом. Дорогая Анна, несмотря на всю мою ярость, я сам себя берегу, я уже волк стреляный и пролил много крови… Андрющенко помер, остальные все живы…

22 июня. 1942 г.

… Обстановка в стране напряженная, бои все принимают ожесточенный характер, но уже нас это не страшит, мы одно знаем, что враг уже стал не тот, а мы все те же. Возьми хотя ты нашу часть, которую знала — она стала в несколько раз сильнее, организованнее, и люди ее перенесли все лишения, духа нашего немцу не сломить. Я тебя, дорогая моя, уверяю — победителями будем мы — наша Красная Армия!.. Береги дочь, я видел нехороший сон, будто у меня выпал маленький зуб… Не сбережешь дочь, пеняй на себя. В жизни вот тебе пока что одно наставление. А что касается себя, то ты смотри сама — я верю, что тебе там скучно, это верно, но последствий мне не преподноси…

Ты у меня одна, и я у тебя тоже, это я пишу уверенно…

26 июля. 1942 г.

Дорогая моя Анна, у тебя опять начинают возникать кой-какие неясные вопросы в отношении нашей прошедшей жизни и будущей. Я хочу только одно сказать — … проживая сегодняшнюю ночь, где сплошная канонада — если останусь жив, и хотя будет одна капля крови биться в моем сердце, я вас не брошу… А что касается прошлого, пойми поговорку, кто прошлое вспомянет… Я прошлое твое… в письмах ни разу не вспоминал…

Не отрицаю, ты права, здесь много найти можно в Л-де женщин всех калибров…, да впрочем, где мы стоим, их тоже изрядно…, у нас в части их много… Все это должно быть, по-твоему, моим шагом к глупости…

Больше, Нюра, прошу об этом не вспоминать! Я не для того здесь нахожусь и стою на защите великого русского города революции Ленина…

1942 г.

Все то, что у нас сейчас происходит, это бои под Синявином, наша часть ведет активные боевые действия…

Сентябрь. 1942 г.

…Я тебя за хорошее отношение еще более узнал за войну, что ты мне верная подруга жизни, я живу мыслью о тебе, и на этом спорится вся моя боевая деятельность…

26 сентября. 1942 г.

…Много не беспокойся за меня, я не замерзну, я у тебя один, а у меня мальчиков много, всех надо одеть, обуть, а отсюда все успехи боевых операций, прошлая зима прошла хорошо, не знаю, как эта, но ты, Нюра, мое сердце знаешь, я спокойно не могу находиться, пока не будет все сделано. Стараюсь делать все для фронта и скорейшего разгрома врага. Вот уже более года идут бои, но враг своей задачи не добился, мы, моряки, ломаем ему зубы… Сегодня погода стоит очень плохая, идет дождь, дует ветер…, земля содрогается от орудийных раскатов и разрывов…

1942 г.

Добрый день! Здравствуй, моя дорогая семья!! Анна Валентиновна и дочурка Светлана с боевым пламенным приветом к вам ваш муж и отец Лукьян с одновременным крепким поцелуем. Дорогая моя семья, я на сегодня пока жив и здоров, … хорошее настроение, прекрасное. Правда, маленько поболел с 1 по 6 апреля 1943 г., была повышенная температура и ангина, за этот период почти ничего не кушал, очень изменился. Некоторые перестали узнавать…

Дорогая Нюрочка, ты пишешь и спрашиваешь, что случилось. Это было 13 февраля 1943 года. Мы поскандалили крепко с Ходановым и после подрались, парень совершенно стал выбиваться из рук, женился на военной, жена ему стала изменять, потом запил, начал много хулиганить … Нарушал этим дисциплину в службе и подрывал авторитет. Ну, а 13 февраля я …стал говорить, а он не захотел …выслушать. Обо всем узнало командование, дело дошло до командующего, дело передано в суд, все длилось более месяца, недавно пришел ответ. Ходанова разжаловали с отправкой на передовую фронт а, а мне командующий дал семь суток ареста, еще не сидел, скоро пойду, в общем, обошлось благополучно, мог такой же исход постичь, как Ходанова. Вот я и переживал, не так боялся за себя, за звание и т. п., как болел за семью, за вас со Светой, ну, а что касается по службе, то все идет в порядке… не подкачаю, будь уверена, мой характер ты знаешь. Ведь, дорогая Нюра, я тоже нахожусь на фронте, но часть ты нашу знаешь, какая она есть, конечно … не пехотинская, не с винтовкой в руках. Постараюсь все сделать, что от меня зависит, чтобы быстрее разгромить ненавистного врага, чтобы встретиться с вами, с дочкой. Вот так, моя дорогая.

7 апреля 1943 г.

Нюра, наши войска прорвали линию обороны, взяли ряд крупных опорных пунктов и городов — город Красное Село, Урицк, Стрельны и ряд др. Сосновая Поляна освобождена 20 января 1944 года.

14 января 1944 г.

…Нюра, ты пишешь, что я тебя не могу понять, это неверно, понимаю прекрасно, только хочу одно тебе сказать — живи как-нибудь, выкручивайся из положения, надейся на встречу, встреча должна быть скорой, это ты видишь сама, успехи наши хороши.

Живи, моя любимая Нюра, не тужи и не жалей ничего; в жизни будет всё — это дело нажитое.

Жизнь будет после войны отрегулирована, в обиде не оставлю, если буду жив…

Ваш муж и отец Лукьян.

2 февраля 1944 г.

Здравствуй, моя дорогая семья! Жена Анна Валентиновна и дочь Света! Сообщаю, что я пока жив и здоров, с тех пор как я послал письмо с г. Гатчино, я выбыл по направлению на Лугу. Город Луга очень сильно разрушен. Двинулись дальше. До города … (Прим.:Название города замазано) не дошли км 30–40. Живем в деревне… Нюра, всё то, что хочу писать, написано за период войны, только просмотри мои письма…, а что касается этого моего похода — поход будет безусловно трудный, опасный и смертельный, но ведь этого требует страна — Родина, и во имя ее я буду драться и побеждать врага… Ушел на фронт во флотской форме, но имеется и армейская, в случае необходимости — оденусь в любую…

12 марта 1944 г.

… Жизнь пошла скитальная фронтовая, где день, где ночь в лесах, на поляне, в развалинах, в траншеях и даже воронках. Ты только этого много не пугайся, несмотря на все невзгоды я жив и здоров…, настроение как можно быстрее разбить врага, ведь он нам принес и жизнь в одиночку, и страданияза все отомстим…

Дорогая моя жиночка, у меня к тебе лишь одна просьба, много не расстраивайся, … ведь я не один, нас много на полях битв…Прошу тебя, в случае чего, не забывай меня и воспитай дочь, не дай ее обидеть…

3 апреля 1944 г.

Я, мои дорогие, пока жив и здоров… Если уж сейчас ты посмотришь на меня, то едва ли признаешь, в грязи с головы до ног и условий на приведение себя в порядок нет, но несмотря на все это, самочувствие мое хорошее…

14 апреля 1944 г.

Что касается моей жизни — жизнь незаурядная, не живу, а небо копчу, сижу в болоте в старой землянке, целыми сутками воюю с немцами, он по мне, я — по нему…

15 мая 1944 г.

… Береги себя и дочь, конец войны близок…

8 июня 1944 г.

Моя дорогая семья…, ведь прошло 1082 суток, как мы расстались, но встреча близка…

30 июня 1944 г.

… Нахожусь на новом месте, … часть новая и должность моя новая.. Работы очень много, работа ответственная, опасности меньше, пуль не слышу…

10 июля 1944 г.

12 августа 1944 года переехал границу Латвии и Эстонии…

13 августа 1944 г.

… Проклятый фриц, умирая, но сопротивляясь яростно…, драпает к себе в берлогу… Жди с победой и ратными подвигами…

22 августа 1944 г.

…настроение бодрое, только… сильно болит сердце — хочется, как никогда встретить вас, поговорить, ведь за 38 месяцев много воды утекло… Я сейчас забрался далеко в ЭССР, гоню лично немцев на запад. Недалек тот день, когда наше радио известит о полном их изгнании и уничтожении, после чего можно будет подумать о встрече с тобою и дочей.

30 августа 1944 г.

Где ты набралась всего этого, пишешь:

1) Может быть ты к нам не приедешь;…

5) Сейчас жизнь замерла для меня…

Выводы: тебе наскучило ждать меня…

…Ты оказалась бедна — без обуви, одежды, 3-тонных машин барахла… Нюра, ты забыла, как мы на фронтах льем кровь за свободу, за счастье… Война убила, разъединила людей, но ты еще пока на сегодня счастлива, имея в живых мужа, любящего тебя. Конечно, я не имею ничего при себе, ни машину барахла, даже одет только по сезону да имею на плечах голову, но мне как воину много жмут руки, благодарят за освобождение. Вот, чем пока горжусь. Я не тыловая крыса, я — воин, на своих ногах, плечах несу победу — вот чем ты должна гордиться…

Нюра, я тебе не запрещаю в отношении замирания жизни…, я буду готов все-равно жить с тобой…

А что касается, вернусь ли к тебе… Я уже писал — жив буду и не буду калекой — конечно, вернусь — другой мне не надо, с молодой не совладать, а … старушку не надо, … пусть будет лучше своя… Нюра, вразумись, не гонись за другими, держи голову на плечах… Будем живы, всё будет…

6 сентября 1944 г.

Мне на долю выпало, как и в марте сего года рвать сильно укрепленную полосу немцев,… под могучим ударом артиллерии и могучим порывом бойцов линия лопнула — фрицы бежать, но, сволочи упорно сопротивляются; в атаку пошли под маршевую музыку через радио в громкоговорителях… Слезы из глаз льются невольно… Дорогая Нюра, запомни, если погибну, то только храбро… 14 сентября 1944 года меня легко ранило осколком снаряда в левую щеку…, я из строя не вышел, снова продолжаю воевать…

16 сентября 1944 г.

… Немцев набили уйму, драпают, сволочи, всё ближе к себе на границу…

19 сентября 1944 г.

Да, моя дорогая, давай лучше мы больше скандалить в письмах не будем, ведь это совершенно ненужное, да впрочем, что нам сейчас делить, когда такая обстановка — война. Я тебе верю…

10 октября 1944 г.

… Жизнь неспокойная, все время в движении, в пути, в боях… немца бьем, месим, уничтожаем…

31 октября 1944 г.

Я Новый год встретил в обстановке боевой, только что кончили наступать, остановились на небольшой отдых (за ночь взял своим подразделением 4 населенных пункта), … развернул рацию, включил Москву, сел, закурил, играет музыка — разные марши. Москва поздравляет с Новым сорок пятым годом… Хочется петь-плясать и еще крепче бить немца…

3 января 1945 г.

Здравствуй, моя дорогая семья! Анна Валентиновна и дочурка Светочка! …Поздравляю Вас с Днем Красной Армии!.. Дорогая моя, надеюсь, что следующий этот день будем встречать вместе в веселой обстановке. Не будем тогда беспокоиться друг о друге… Знай, что я не один, нас сотни тысяч, и все мы воюем и несем тяжесть войны на своих плечах… На фронте меня сейчас не пугает ничто, привык ко всему, как будто так и надо…, а ты, дорогая, береги себя, дочь… Знаю, что встреча будет горячая впереди…

22 февраля 1945 г.

…Пишешь, что скучаешь, ничего, как-нибудь терпи, ведь до встречи не так уж далеко остается — может быть полгодика, а может быть и годик… Я набрался сил и терплю… и горжусь пока лишь одним, что у меня хорошая семья, жена и дочь… Ты верно пишешь, что тебе уже 31 год, а мне 33-й, я это прекрасно знаю, но учти, ведь мы еще не старики… Набирайся сил, живи по-хорошему, встречай весну…

5 марта 1945 г.

Я офицер в полном смысле и величии. За службу 10 лет получил медаль за «БЗ» …В 1943 г. я был капитан, из-за моего буйного характера прошел во зле штрафную — потеряв при этом все. Сейчас только ст. лейтенант, но ты на это не смотри, за войны по-разному получается — кто с большого на малого, а с малого на большого, но голова пока на плечах…

30 марта 1945 г.

Дорогая моя супруга! … Ты пишешь: «Измени свой характер, а то дослужишься до солдата»…Еще только один год прошел с тех пор, как я за характер грудью ломал линию немца, сломал, остался один из немногих. Лично убил 4 немцев. Мне не ранги, не награды дороги, дорога мне Родина, мать я свою потерял в детстве, но Родину терять нельзя, потеряй Родину, я тебя, дочь увидеть больше никогда не мог бы — немец стремился все отнять. Вот я за что воевал, а ты, видимо, боишься меня встретить в нижних рангах. Не бойся, позора не будет, зато я не интендант, строевой… Живу своим разумом, я тебе верен и буду твой.

30 апреля 1945 г.

С Днем Победы! Поздравляю тебя, моя дорогая! Празднуем праздник Победы над Германией. Накануне я не спал более суток, устал и с 11 вечера лег отдыхать, и вдруг меня будят ребята, прыгают, пляшут, радуются и говорят, что кончилась война… Я пошел слушать радио, Москва говорила — торжество было очень велико, музыка играла Победу очень чувствительная, играла грозно-победоносно и горестно разные марши. Я несколько раз выбегал на улицу, слезы заполняли глаза, ничуть не верилось, что кончилась война, и остался жив… 9 мая мы принимали капитулирующих, их шло очень много…, за первый день прошло 45 тысяч…

Лучшие приятели пали в последние дни, жаль…

11 мая 1945 г.

Спешу сообщить о себе, я пока жив и здоров, 30 сентября 1945 года закончил свой длинный путь…, сейчас пока устраиваюсь на месте, завтра получаю подразделение солдат, пойдет упорная работа — учеба… В городе Бийске встретил брата Леонида Петровича, настолько был рад, ведь я с ним не виделся всю войну…

…Нюра, я тебе уже писал, что мы увидимся в этом 45-м году… Либо я буду служить в армии, либо уволюсь с армии, т. к. сейчас идет большая перестановка – сокращения … по ранению, по общему образованию…

Признан строевым, на интендантскую работу идти почему-то неохота… Да, Нюра, и на гражданке мне будет нелегко, гражданских специальностей не имею, а идти просто работать — руки больные… и хочется уйти с армии, и колется… Приеду в отпуск, заберу с собою…

2 октября 1945 г.

Материал подготовили Ирина Шестакова и Ольга Ксенофонтова